В СМИ и сети широким потоком идет вал публикаций о рекордной прибыли Сбербанка, которую он показал в пандемийный год. 761 млрд руб. по прошлому году и 305 миллиардов (почти половина от прошлогодней) только за 1 квартал этого года. Аргументы приводятся все правильные. И прибыль самая высокая.
И налоговая нагрузка у Сбербанка одна из самых низких в стране – 8,3%. Для понимания ситуации, в финансовых результатах нефтяной отрасли страны доля налогов по прошлому года составила 87%, в газовой – 66%, в секторе добычи драгметаллов и алмазов – 27%, а в горно-металлургической отрасли – 18% (данные Института народнохозяйственного прогнозирования РАН).
И масштабных инвестиционных программ у Сбербанка нет в отличие от компаний реального сектора экономики. Всю прибыль Сбер расходует на выплаты запредельных бонусов (самые высокие в стране) топ-менеджменту, на имиджевые проекты (один только ребрэндинг обошелся акционерам, то есть государству в 2,5 млрд руб.) и на создание абсолютно убыточной экосистемы (убыток по 1 кв. 2021 года 9 млрд руб., что в два раза выше убытков по 1 кв. прошлого года).
Мы хотим добавить свой голос в этот хор. Вне зоны внимания многочисленных экспертов и аналитиков остается одна любопытная статья доходов Сбера, которая раскрывает вся алчность, беспринципность и бесчеловечность бизнес-стратегии Сбера. Речь о резком росте комиссионных доходов банка в этом году.
В январе комиссионный доход банка составил около 38 млрд руб., в феврале – 40, в марте и апреле – около 50, и только в мае он снизился до 47 млрд руб. В апреле и мае рост комиссионных доходов Сбера по отношению к соответствующим месяцам прошлого года достигал 30%.
Почему мы особо выделили именно эту статью? Потому что в период пандемии резко вырастает объем безналичных расчетов и переводов. Комиссионный сбор с переводов в Сбере (тут он не отступает от традиции) самый высокий среди банков не только России, но всех крупных мировых банков.
Особо хочется отметить один пикантный нюанс политики Сбера. Собственно статья доходов банка от комиссионных поясняет, почему столько сил и средств Герман Греф тратит на создание всеобъемлющей экосистемы, в которой каждый ее участник будет совершать все свои финансовые операции и платежи.
Главная отличительная черта экосистемы не в том, что она создает удобства для потребителя, а в том, что участник экосистемы становится ее заложником. Любой платеж через сторонний банк, где более выгодные ставки, для участника экосистемы невозможен. Она формирует монопольную зависимость и полную финансовую подконтрольность.
Можно себе только представить, как Герман Оскарович развернется, когда такая система будет создана. Тогда комиссионные можно будет задирать до предела, проценты платить вкладчикам самые мизерные, кредиты выдавать грабительские. Актуальный комментарий тг-канала «Мысли-НеМысли»