Ян Власов©Александр Натрускин/РИА Анонсы
Коронавирус с конца сентября чуток ли не раз в день обновляет антирекорды по количеству заболевших. Русские власти в ответ обязаны принимать твердые меры, чтоб сдержать распространение инфекции. Как эти деяния эффективны и поочередны, защищены ли пациенты – о этом «Профилю» поведал доктор мед наук, сопредседатель Всероссийского союза пациентов Ян Власов.
– Ян Владимирович, почему не удалось избежать 2-ой волны? Закрытие учебных заведений, ограничение работы ночных клубов и ресторанов – это оправданно?
– 1-ая волна пандемии и в Рф, и в мире не заканчивалась. Просто в весеннюю пору и в летнюю пору болели легче, побеждали заразу проще. И таковой зараженности, как на данный момент, не было. Предпосылки обострения ситуации с конца сентября понятны – совсем естественным образом появилась скученность людей, вернувшихся опосля летних отпусков и каникул. Они оказались вкупе в образовательных учреждениях, на предприятиях. И способностей для распространения вируса сделалось значительно больше. Тем наиболее, как молвят спецы, он опять мутировал. Потому карантинные меры, дозволяющие ограничить круг общения людей, по моему воззрению, сейчас уместны.
– Дезинфекция спостроек, улиц – все это отлично либо просто для успокоения общественности?
– Относительно эффективности уличных мероприятий у меня есть огромные сомнения. Я не понимаю, как это может работать. А вот обработка внутренних помещений, где в большенном количестве находятся граждане, непременно, нужна.
– Почему надлежащие службы не проводят дезинфекцию квартир и домов, откуда забирают заболевших? Они ведь тоже потенциальные очаги распространения инфекции.
– Роспотребнадзор просит проводить обработку подъездов жилых домов. Другое дело, как радиво и верно эта исполняется. 2-ое – какие антисептические средства употребляются? Спецы НИИ дезинфектологии в свое время провели исследование и узнали, что из 200 средств, используемых для обработки помещений, практически 180 были неактивными.
– Сиим занимаются управляющие компании. Они отвечают за общедомовые помещения – подъезды, коридоры, лифты. Нужно ли, чтоб спецы обеззараживали квартиры, в каких живут заболевшие с диагнозом COVID-19?
– Возможностей у органов Роспотребнадзора входить в жилья людей нет. Квартира – зона ответственности владельцев. Остается возлагать, что они сами все моют кропотливо. Но я понимаю, о чем вы гласите. Советы, как проводить дезинфекцию, должны быть. Чтоб жилые помещения, в каких находились нездоровые COVID-19, кропотливо обрабатывались. Другое дело, что заниматься сиим некоторому. В эпидемиологической службе у нас всего 30% ставок занято.
– Как вы оцениваете ситуацию, когда в семье заболевает кто-то один? У других симптомов нет. Да и хворого, и потенциально еще здоровых закрывают на самоизоляцию в одном помещении? Есть ли шансы у их не повстречаться с вирусом?
– А куда отправлять людей с легкой формой заболевания? Сейчас 95% коечного состава занято. Необходимо создавать карантинные «отстойники», как было ранее, для людей с подозрением на коронавирусную заразу. Чтоб там их следить и отсепарировать. Заболевшие буквально проявятся. И нужно осознавать, что с ними созодать далее. Понятно, что человек с положительным результатом очевидно не с Луны свалился. Он кое-где живет, у него есть круг общения, который нужно устанавливать. Болезнь проявляется в течение нескольких дней. И все, кто живет вкупе с инфицированным, быстрее всего, вирус получили. Он посреди членов семьи уже циркулирует. Иллюзий на этот счет не нужно строить.
– Почему докторы не узнают ни состав семьи, ни круг общения пациента с подозрением на COVID-19?
– Это тривиальная недоработка в плане регистрационных процедур. Ранее сиим занималась эпидемиологическая служба. Когда она развалилась, то регистры закончили вести. И сейчас врачи не знают, как это следует созодать. Нет обязательности, эпиднастороженности. Естественно, при подозрении на заразное болезнь нужно исследовать всю семью. В этом случае все должны сдать испытания на COVID-19.
– Но ведь этого не происходит. Наиболее того, докторы до доказательства диагноза даже разрешают жить обыкновенной жизнью. Взрослые – на работу, малыши – в школу и детсад…
– Первичное звено здравоохранения недорабатывает. Из-за собственной малочисленности и отсутствия установок. Ну и на техническом уровне оно не обустроено системами для экспресс-тестирования. На приеме доктор, по логике, должен собирать домашний анамнез, узнать, с кем пациент контактировал крайние некоторое количество дней. В СССР таковая информация во времена обострения эпидемиологической ситуации непременно собиралась. А на данный момент этого не делают, так как, как мы узнали выше, эпидемиологическая служба разрушена.
– От доктора слышал такое мировоззрение – вирус поменялся. Болезнь на данный момент протекает в наиболее легкой форме. Как к этому относиться?
– Сейчас количество смертельных случаев возросло. И гласить, что коронавирус стал мягче и добрее, что-то язык не поворачивается. Во-2-х, при мутации вируса докторы весьма возлагали надежды, что покажется устойчивость антител к нему. Сейчас выясняется, что люди, в один прекрасный момент переболевшие COVID-19, заболевают повторно. В практике заразных заболеваний схожее случает очень изредка. По одной из версий, у пациентов могут появляться антитела к своим энтерферонам, и иммунная защита организма дает сбой.
– Четыре денька на ожидание результатов теста – это в критериях эпидемии нормально?
– Есть технологический свободный ход. Кровь, когда на ПЦР берется, обязана некое время отстаиваться естественным образом. Уже потому убыстрить получение результата административно не получится. Не считая того, нужно осознавать, что информативность исследовательских работ невысока – не превосходит 25%. Другими словами если тест ничего не показал, это не означает, что человек здоров. Чувствительность методики обязана улучшаться.
– В СМИ возникла информация, что типо есть квоты на испытания?
– Я подозреваю, что идет речь о той части тестов, которые проводятся за счет ОМС. Бюджет фонда не нескончаем. Он как-то распределяет свои средства. Квот может вправду быть недостаточно. Но это рядовая история. Нужно просто наращивать финансирование с учетом потребностей в проведении тестов на COVID-19.
– В столице ввели чек-ин по номерам мобильников для гостей ночных клубов. Есть ли в смысл в идентификации, если при самом подходящем раскладе лишь через 5–6 дней выяснится, что кто-то болен? К тому времени несколько 10-ов человек, заразившись от 1-го, вознаградят вирусом сотки, если не тыщи. Так COVID-19 догнать буквально не получится.
– Да все и так соображают, что «догнать» вирус нереально. Но это не означает, что столичные власти должны бездействовать. Нужно закрывать ночные клубы и рестораны. Бизнес делом, но без ночных развлечений в критериях пандемии совсем буквально возможно обойтись. В США, к примеру, ввели совсем стршные штрафы за нарушения режима. И это так очень дисциплинировало население и бизнес. Наверняка, это единственный метод вынудить людей трепетно относиться к здоровью собственному и окружающих.
– В конце ноября обещают начать массовую вакцинацию в Москве. При всем этом 3-ий пострегистрационный шаг клинических исследовательских работ вакцины «Спутник V» закончится лишь в весеннюю пору. Нет ли тут рисков?
– Мое мировоззрение – нет. Эта вакцина показала себя как неопасная на первых 2-ух шагах. На данный момент создатели желают получить ответ, как она эффективна. В ноябре покажутся 1-ые результаты, по которым можно будет созодать подготовительные выводы. Будет ли этого довольно для принятия решений о начале массовой вакцинации? Не понимаю. Но, может быть, это лучше, чем ничего. Тем наиболее, что есть исследования эффективности вакцинации от обыденного сезонного гриппа. Считается, что устойчивость к COVID-19 может на 5–10% повыситься в итоге перекрестной реакции 2-ух вакцин.