ИМПОРТОЗАМЕЩЕНИЕ ПО-РОССИЙСКИ: СТАЛИ МЕНЬШЕ ЕСТЬ
Публикация в «Коммерсанте» про то, что «Наша родина, вопреки надеждам властей, не смогла за счет внутреннего производства заместить поставки главных категорий привезенных из других стран товаров», принята нашей публикой как-то очень уж серьезно.
Видимо, поэтому, что охото же на кое-чем отвести душу опосля 6 с половиной лет сумасшедшего самоэмбарго на ввоз продовольствия из западных государств. И здесь нам докладывают приятное: не вышло у начальства заместить санкционку так, как было прописано в давних казенных планах.
Вот желали урезать импорт мяса на 68%, а удалось всего на 65%. Ввоз продуктов из молока был должен сократиться на 30%, а на самом деле уменьшился только на 20%. И такие же стршные провалы по всем иным пт.
Но если трезво на все это поглядеть, то ясно, что импорт пищи в Россию и в самом деле резко свалился. И это единственный факт, который реально нас касается. А какие-то несовпадения с директивами во всеми позабытых правительственных бумагах затрагивают лишь тех, кто эти директивы когда-то написал. И даже их вряд ли, так как эти должностные лица уже служат на остальных постах, еще наиболее ответственных. Сейчас — числа. Смотрим, что вышло с русским ввозом и вывозом продовольствия за «санкционную» семилетку. Сравниваем с крайним мирным годом — 2013-м. Данные за 2020-й — подготовительные.
Итак, в 2013-м Наша родина ввезла пищи на $44,1 миллиардов, а вывезла — на $16,8 миллиардов, т. е. в 2,6 раза меньше. В 2020-м же импорт продовольствия (в баксах) будет в 1,5 раза меньше, чем семь годов назад, а экспорт за эти годы вырастет в 1,7 раза. Ввоз продовольствия и в уходящем году будет больше, чем вывоз. Но уже ненамного — приблизительно в 1,1 раза.
Полностью можно вообразить, что это итог пусть и грозной по отношению к собственному народу, но по-своему действенной политики режима. Но отложим пока выводы и сравним итоги 2014-го — 2020-го с плодами предшествующего семилетия (2007–2013), в которое санкций и контрсанкций не было.
В 2006-м импорт продовольствия в Россию составлял $21,1 миллиардов и превосходил экспорт ($5,4 миллиардов) в 3,9 раза. То есть с 2007 по 2013 год ввоз пищи в нашу страну вырос наиболее чем в два раза, а вывоз — наиболее чем в три раза. Разрыв меж тем и остальным уменьшался. Размеры обоюдной торговли пищей безо всяких эмбарго двигались к балансу, хотя и не весьма стремительно.
Сравнивая две эти семилетки, «досанкционную» и «санкционную», лицезреем, что во вторую из их импорт быстро начал двигаться вниз, но и скорость наращивания экспорта замедлилась. Что и понятно. Домашние производители получили фору на внутреннем рынке и стали меньше интересоваться вывозом.
Что же до темпов роста русского сельского хозяйства, то в «досанкционную» семилетку он составлял в среднем 2% в год, а в «санкционную» — 3%. Согласитесь, убыстрение скромное, если учитывать оранжерейные условия, сделанные властями для «российского производителя», и каждогодние дополнительные сотки млрд рублей, извлекаемые из кармашков людей на покупку домашних заменителей ввезенной пищи.
Но все эти числа тоже подтверждают, что «импортозамещение» сделало у нас огромные успехи.
А сейчас можно раскрыть тайну этого процесса. Которая состоит в том, что казенное продуктовое эмбарго совсем не является главной его предпосылкой.
Сравним две семилетки снова. В 2013-м среднегодовой курс рубля (считая по евро) был в 1,26 раза больше, чем в 2006-м (соответственно 42,8 и 34,1 за евро). А за годы «санкционной» семилетки он подпрыгнул аж в 1,92 раза (до прикидочных 82 рублей за евро в 2020-м). При всем этом за 2007-й — 2013-й настоящие располагаемые доходы населения возросли на 37%, а в 2014-м — 2020-м уменьшились на 12%.
То все есть завезенные из других стран продукты, включая продовольствие, дорожали (в рублях) за последнюю семилетку еще резвее, чем за предшествующую. А наше «население», оно же — покупатели, не богатело, как в 2007-м — 2013-м, а уверенно оскудевало. Естественно, людям пришлось сберегать на еде — и в первую очередь на становящихся все недоступнее продуктах, ввозимых из-за границы.
Из-за девальвации рубля и падения доходов людей спрос на зарубежное продовольствие сокращался бы безо всякого эмбарго. Импорт просто был должен упасть. И естественным порядком изменялась бы его структура — за счет роста толики сравнимо дешевеньких суррогатов, вроде того же пальмового масла.
Что изменило самоэмбарго? Оно, повторю, не так очень воздействовало на масштабы уменьшения импорта пищи. Но запрет на ввоз товаров западного происхождения ясно ухудшил последствия рублевой девальвации. Из-за сужения выбора сейчас приходится закупать зарубежное продовольствие по наиболее высочайшим ценам и глядеть через пальцы не лишь на неминуемое (из-за конфигурации структуры русского спроса), но и на доп понижение его свойства. Скажем, заместо неплохого мяса из Европы везти непонятное и даже близкое к непригодному с остальных материков. А в случае с теми западными продуктами, которые во впечатляющих размерах доставляются через посредников — белорусских, китайских и иных, — отстегивать премию за конспирацию.
В итоге русский клиент получает на данный момент не лишь меньше зарубежной пищи, чем в давнишнюю эру крепкого рубля и возрастающих доходов, но к тому же рассчитывается своим здоровьем за витиеватость путей ее ввоза.
И естественно же, больше платит «российским производителям», которые пользуются понижением конкуренции и вздувают цены на внутреннем рынке. Это на данный момент так прибыльно, что почти все из их третируют даже очень подходящими из-за падения рубля критериями для экспорта.
Россияне стали не лишь меньше, но и ужаснее есть. Впору именовать «2-ой нефтью» не подданных, а начальство. Поэтому что оно с нефтью работает на данный момент в одном направлении. Нефть дешевеет, ослабляет рубль и обваливает ввоз зарубежной пищи. А наши вожди заняты тем, что ухудшают трудности своим эмбарго и «импортозамещением».
ПОЧЕМУ ЕДА В РОССИИ И ДАЛЬШЕ БУДЕТ ДОРОЖАТЬ
Принесет ли выгоду нашим гражданам провозглашенная президентом и спешно развернутая премьером битва за дешевизну пищи? Представьте, принесет. Но небольшую и на короткий срок.
Уже через несколько месяцев рядовой россиянин должен будет платить за продукты питания не меньше, а больше, чем растрачивал бы без данной начальственной заботы.
Но начнем с другого. Существует ли сама неувязка ускоренного дорожания пищи? Да, существует. Исследовательский холдинг «Ромир», изучающий фактические растраты россиян на покупки, докладывает, что цены на продукты ежедневного спроса на данный момент на 14% выше, чем годом ранее.
А Росстат, методики которого нацелены на резкое занижение инфляции, утверждает, что индекс цен на продукты питания (сегодняшний ноябрь к прошлогоднему) вырос на 5,8%. Даже в оптике казенной статистики пища дорожает очевидно резвее, чем непродовольственные продукты (4,5%).
Притом локомотивами роста цен на продовольствие выступают, по Росстату, овощи и фрукты, которые, по его расчетам, подорожали на 12,4%, в то время как все остальные продукты питания — суммарно на 5%. Запомним данный факт.
А пока обратим внимание на то, что замеры фонда «Публичное мировоззрение» демонстрируют в декабре, во-1-х, наивысшие в этом году инфляционные опаски (52% опрошенных ждут убыстрения роста цен в ближний месяц), а во-2-х, фиксируют понижение рейтингов Владимира Путина, «Единой Рф» и правительства в целом. Но не лично Миши Мишустина. Его индикаторы остаются прежними. Запомним и это.
Сейчас о авральных мерах, предпринятых на данный момент правительством. Путин на публике возмутился накладностью для народа подсолнечного масла, сладкого песка и хлеба. По пт следуя за вождем, кабинет резко повысил вывозную пошлину на семечки подсолнечника, начал подготовку к восстановлению пошлины на экспорт пшеницы и введет что-то, напоминающее твердые цены на сахар и подсолнечное масло.
«Мы же с вами знаем, что необходимо созодать в этих вариантах», — дал подсказку Путин. И в самом деле знают. Поэтому что за крайние годы пару раз уже экспериментировали с запретами на экспорт, фиксированными ценами и иными рецептами в русском вкусе.
Всякий раз выходило плохо. Производители и торговые сети начинали уклоняться от поставок и продаж товаров по нерентабельным себе ценам. Опекаемые начальством разновидности пищи становились дефицитными. Чем подольше власти настаивали на собственных запретах и предписаниях, тем ужаснее шли дела. Позже запреты, в конце концов, отменяли, продукты ворачивались в магазины, но цены круто взмывали ввысь. Клиент разом платил и за обиды торговцев и производителей, и за заботу о для себя вождей.
Специалисты выражают надежду, что сегоднящая кампания будет недолгой и обойдется потому не очень недешево. Может быть и так. Ведь все это продуктовое шоу затеяно, как можно судить, из пиаровских суждений, а то и просто из интриганских. Ясно, что каждогодную путинскую пресс-конференцию, устраиваемую опосля многомесячных необращений к массам и назначенную на грядущий четверг, нужно сдобрить хоть какими-то подарками. А то получится совершенно уж неудобно. Вот и выдуман выход к народу с сахаром и маслом. И это, может быть, не единственная причина пищевой кампании.
В начале декабря в Telegram возникли байки про докладную записку о дороговизне пищи, поданную вождю некоторыми лицами, которые подкапываются под Мишустина.
Достоверность этого не проверить, но излишняя устойчивость рейтингов премьера вряд ли нравится Путину. Косвенным указанием на какие-то подковерные действия можно считать и ту чрезвычайную серьезность, с которой премьер воспринял пищевые поручения вождя. Воззвание Мишустина к вице-премьерам и министрам было не по привычке чувственным, а стремительность, с которой они бросились делать его приказы, смотрелась необычной для нашего сонного чиновного королевства.
В любом случае подлинные ценности экономической политики нашего режима нацелены совсем не на рост доступности пищи для народа. Не напрасно сразу с повелением создать дешевеньким сахар постановили создать дорогими помидоры. Такое вот эффектное календарное совпадение.
Запрет (через Россельхознадзор, естественно) ввозить томаты из Азербайджана, а это 38% русского их импорта, разъясняют желанием наказать Баку за протурецкость. Может быть, это тоже сказалось. Но «российские производители» издавна уже просили перекрыть ввоз помидоров из-за границы, ссылаясь на то, что дешевенькие зарубежные томаты сбивают им цены. Сейчас не будут сбивать. А мы ведь уже запомнили, что вклад овощей и фруктов в общее подорожание пищи приметно больше, чем вклад масла и песка.
Так что призыв Мишустина «не наживаться на людях» обращен не ко всем домашним производителям, а лишь к неким, которые временно попали под раздачу. Остальным «наживаться» станет еще удобнее.
Даже в критериях девальвации рубля цены на пищу вырастают очевидно резвее, чем могли бы. Причина этого — в самоэмбарго на западные продукты, повсевременно дополняемом локальными ввозными запретами по лоббистским заявкам. И в «импортозамещении», которое увековечивает монополизм и неэффективность домашних земельных баронов.
Ради показного и короткосрочного удешевления раздельно взятых товаров вожди на данный момент нажимают на газ и тормоз сразу. Но это стратегия. А вот помощь тому, чтоб пища стоила недешево, — это стратегия.
Сергей Шелин