Рост цен и либеральные припарки — bumgames

«Возвращение инфляции к обычным темпам может быть при развитии конкуренции как в производстве, так и в торговле; также оптимизации издержек во всех сферах» — в очередной раз вещает набившие оскомину сказки развесившему уши агентству «Прайм» доцент кафедры денег и цен РЭУ им. Г.В. Плеханова Мария Долгова. Быть может, она и правда не понимает, отчего вырастают цены. А быть может (и быстрее всего) – понимает, но не может сказать. Опасается. В РЭУ имени Плеханова просто так на работу педагогов не берут. Там необходимо быть идеологически выдержанным, ибо готовит «имя Плеханова» менеджмент для пост-советских реалий.

А чтоб в этих деструктивных реалиях жить, не впадая в депрессию – необходимы три свойства: некомпетентность, безжалостность и снобизм. Если их у тебя нет – то симулируй. Вещай годами с кафедры про «конкурентнсть» и «оптимизацию», как пригласят журналисты – то и им эту же лапшу вешай. И будет для тебя счастье! Скромное счастье обслуживающего персонала. Есть те, кому эта «клюква» нужна, и есть те, которые обосновывают, что она нужна всем.

Но если нас интересует не голимая пропаганда, а правда жизни, то не надо 7 пядей во лбу, чтоб узреть: ни конкурентность, ни оптимизация на понижение цен не работают. От слова «никак».

Конкуренции совершенно издавна уже нет. Её, друзья, лет 100 уже как нет! Мы живём в мире ТНК, которые не попросту с страны величиной, но часто и крупнее стран. И тесновато соединены, переплетены меж собой. Большая часть средств (а сделалось быть, и принадлежности) в мире принадлежит 62 физическим лицам, банкирам. Миллионы независящих хозяйчиков, когда-то съезжавшихся на «одичавшие» ярмарки с автономными предложениями – можно отыскать лишь в учебниках истории. Равно как и нерегулируемую «хозяйственную анархию», о которой писали марксисты первого поколения.

Уже Ленин, живший наиболее 100 годов назад, застал и отметил «империализм как высшую стадию капитализма», в каком монополии теснят мелкотоварную конкурентнсть раз и навечно.

На данный момент гласить о конкуренции, о «малом бизнесе» (по-русски он именуется «кустарщина» и «ремесленничество») – было бы забавно, когда бы ни было так обидно. Да, были когда-то вязавшие веники кустари, были вольные ремесленники – и даже где-то они ещё остались реликтовыми вкраплениями, почаще всего – для забавы туристов.

Но пора осознать, что уже 100 лет ни кустарщина, ни ремесленничество погоды в экономических потоках не делают! Всё давным-давно «схвачено», и цены, изображающие «рыночные скачки» — по сути давным-давно назначаются из центральных штабов сверхкрупных монополий. И назначаются, в чём мы имеем кучу оснований убедиться, жёстко, директивно, административно. Одни «колебания» цены на нефть что стоят! Необходимо было США её «уронить» — и свалилась на много лет, как миленькая, лишь на данный момент потихоньку восстанавливается…

А уж стоимость бакса при обмене валют – совершенно «песня»! Она издавна и крепко отделилась от настоящего сектора, настоящих товарных и экономических действий, и издавна уже живёт собственной жизнью, не реагируя на их. В США Белоснежный дом захватила масса – а курс бакса даже и не шелохнулся!

+++

Либеральные экономисты обожают сводить колебания цен к каким-то событиям в вещественной, физической сфере, очень вольно (и задним числом) приписывая одно к другому. Они обожают валить на «пандемию», «нехорошие погодные условия», «вспышки эпизоотий», политические дрязги – типо рынок реагирует на всё это ростом цен. Либо падением.

Как гласит народный юмор – при падении цен на нефть растёт стоимость на бензин. При росте цен на нефть растёт стоимость на бензин. И когда стоимость на нефть не изменяется – стоимость на бензин всё равно растёт.

Рынок реагирует (и хоть какой вменяемый человек может в этом убедиться, посмотрев анонсы) – совершенно не на то, о чём молвят либеральные экономисты.

Цены отражают не какие-то действия в сфере вещественного производства благ, а баланс сил. На самом деле, неважно какая современная стоимость – одной стороной навязана, а иной – не отражена. При монопольном производстве циклопическими сериями – по другому и быть не может. Не будет нефть дорожать оттого, что её становится меньше (по другому она лишь бы и делала, что дорожала), и не будет дешеветь – оттого, что её станет физически-больше (в случае открытия новейших месторождений).

Мы лицезреем, даже поверхностно глянув на динамику цен и количества продукта, что они никак не коррелируют. Цены есть приказ сверху, который исполняется, если есть сила на нём настоять, и не исполняется, если настоять на нём не могут.

+++

Рост цен почти все экономисты справедливо именуют «налогом, который не надо законодательно утверждать». Так как люди находятся в отношениях обмена, то взять с их больше вчерашнего = отдать им меньше вчерашнего. Уменьшить их потребительскую долю в обменном пироге.

Конкретно «новейшие налоги», а совсем не колебания в продуктовом предложении, отражают цены.

Представте для себя, что было бы, если б цены на колбасу были привязаны к наличию колбасы.

Есть две колбасы – выпущено два рубля.

Одну колбасу съели – два рубля осталось – рубль вполовину обесценился.

Ещё две колбасы сделали – а рублей не печатали – товарная масса за рублём выросла втрое, рубль втрое подорожал…

Товарная масса так устроена, что она находится в неизменном колебании. Она то наращивается, то проедается, то опять наращивается, в каком-то неизменном объёме её просто нет. Дома, к примеру, как строятся, так и ветшают. И безрассудно, и нереально подогнать цены под колебания массы товаров.

Этого никто не делает, и этого никогда не было.

Большая часть покупаемых в рыночном мире «товаров» — пользователю совершенно не необходимы. Они как квартплата – не добровольны, а принудительны, и никакого потребительского выбора внутри себя не содержат.

И он при хоть какой способности уклоняется от их приобретения (налоги, поборы, неотклонимые «страховки», различного рода «платежи в нагрузку» и т.п.). К примеру, образование человек оплачивает не поэтому, что не желает взять бесплатного образования, а поэтому, что ему такое труднодоступно, и т.п. За исцеление платит не поэтому, что желает докторов обогатить, а просто болезнь вынуждает (чем и пользуются наживающиеся на несчастьях). Если б рубль был твёрд – никто бы не брал баксов, нафиг они необходимы, да ещё и с переплатой?!

+++

Как неуверенно намекает доцент из Плехановки – «При увеличении глобальных цен на продукты русского экспорта растут объемы поставок за предел, что содействует росту цен на эти продукты на внутреннем рынке — конкретно эту картину мы следили на рынке подсолнечного масла, зерновых…»

Здесь сходу и не поймёшь – о чём это она?

Сущность в том, что Америка печатает баксы, но цены вырастают не в Америке, а у нас.

Это страшная несправедливость, это колоссальный «налог в пользу Америки», но это вытекает из самого устройства «гайдарономики» с её однобокой конвертацией рубля.

Все, включая и профессионалов из Лондона, выделили уже, что рубль исходя из убеждений покупательной возможности недооценен на 70%, и это длится много лет.

По законам рынка, которые издавна не работают – рубль был должен дорожать, а бакс, соответственно дешеветь.

Как по другому реагировать на ситуацию, в какой то, что в США стоит товарный рубль, у нас продаётся за 30 копеек? Разумеется, необходимо переоценить бакс в сторону уценки.

Но это созодать ЗАПРЕЩЕНО. Бакс – неприкосновенная святыня ЦБ РФ и всей денежной системы «запасных валют».

А ведь жизнь своё возьмёт, никто не желает за 30 копеек продавать то, что кое-где дают приобрести за рубль.

И рублёвые цены начинают «выправлять» дисбаланс, внутренние цены стремятся к мировым. Здесь хоть масло возьми, хоть зерновые, хоть горючее, хоть другой хоть какой биржевой продукт!

Вот вы вырастили тонну хлеба. Для вас её дают приобрести на мировом рынке за 1000 баксов (условно). А снутри страны для вас дают за эту тонну сумму, которая при переводе в баксы будет 300 баксов. Для вас это необходимо? Для вас это прибыльно?

Для чего для вас терять 700 баксов?

И в итоге «растут объемы поставок за предел» и конкретно это «содействует росту цен на внутреннем рынке». Одни печатают макулатуру, которую воспрещают ронять в стоимости – и в итоге неувязка вылезает в другом месте, в качестве обесценивания рубля. Другими словами одни берут всё больше и больше (выпуская эквиваленты настоящих продуктов) – и остальным остаётся всё меньше и меньше.

+++

Никакая «конкурентность» либо «оптимизация» рост цен не останавливают, поэтому что совершенно они «не о этом». И то, и другое борьба, лишь 1-ая – борьба меж коллективами, а 2-ое – борьба начальства с коллективом. В хоть какой борьбе есть выигравшие, и есть проигравшие, по другому для чего вести борьбу?

Так как борьба финансовая, то выигрыш и проигрыш тоже экономические: победителям достаётся больше, а проигравшим меньше. При росте цен есть не только лишь те, кому он невыгоден, но ещё и те, кому он выгоден (по другому для чего он нужен?!).

Конкурентность, даже если её и оживить в древних формах кустарщины и производительной анархии рынка XIX века – поделит всех на фаворитов и побеждённых, фавориты прирастят свою долю в потреблении, проигравшие сократят. Если осознавать понижение цен, как увеличение доступности благ для плательщика, то применять для этого конкурентнсть, как инструмент – всё равно, что гаечным ключом играться на губной гармошке.

+++

Ответ на вопросец – «когда остановится рост цен?» в науке есть лишь один: когда покажется воля у власти их приостановить. Другими словами запретить их увеличивать, и не в рамках дурных игр, а по-настоящему.

Без этого цены никогда не стабилизируются, поэтому что их разрывают противоречия выгод двухсторонних отношений торговца и покупателя: что прибыльно торговцу, нерентабельно покупателю, и напротив. Идёт борьба, и кто в ней посильнее – тот и толкает цены ввысь либо вниз.

Нужна сила, равноудалённая от торговца и покупателя, которая назначит стоимость с условием: «либо работаешь по данной нам стоимости, либо совершенно не дам работать».

Рынок такую роль третейского судьи сыграть не может, поэтому что сам по для себя весьма нестабилен, повсевременно создаёт условия для обмана людьми друг дружку.

Постоянные цены – это устойчивое и абсолютное равенство сил у противоборствующих сторон, которое может быть лишь в теории. На практике же в жизнь вторгаются миллионы причин, усиливающие то одну, то другую сторону в борьбе за выгоду. Там солнышко пригрело, там потоп, там пожар, там война, там мир заключили – глядишь, вот для тебя уже и иной баланс сил!

А раз баланс сил иной – то и цены смещаются, обогащая одних и разоряя остальных.

Вот, например, и наш экономист из Плехановки уповает, что к урожаю цены на продукты свалятся. Дескать, пищевых товаров станет много, сбор же, их нужно сбыть, чтоб не сгнили – вот их и предложат подешевле! Но из данной нам логики безизбежно вытекает 2-ая часть: а когда их опять станет меньше, то цены на их опять вздуют!

И это механизм стабилизации цен?! Средство избежать роста цен?!

Забавно ведь – а сколькие веруют…

bumgames.ru
Добавить комментарий