Не так давно в русском информационном пространстве действенные менеджеры провели чуток ли не пиар-кампанию, по масштабам и силе действия на неокрепшие разумы не уступающую предвыборной, по поводу использования труда заключенных на больших стройках и промышленных объектах. Основным движком вопросца стали очень приличные бюрократы, любой из которых занес посильную лепту в создание положительного дела в обществе к данной дилемме.
Директор ФСИН г-н Калашников первым заявил о полезности вербования заключенных на стройки заместо трудовых мигрантов, которых чертовски не хватает для заявленного поднятия с колен. За ним подтянулись и остальные почетаемые люди. Так, вице-премьер г-н Хуснуллин заявил, что практика вербования осужденных к строительству «работала в Русском Союзе», и она «имеет пространство на свое существование» в вольной и демократичной Русской Федерации, людей которой 30 лет до обморока стращали «страшным русским ГУЛАГом», вынесшим на верхушку славы разве что Солженицына, настолько обожаемого сегодняшними «элитариями». За ним слово брал замглавы Минстроя г-н Стасишин, который сказал, что заключенные не попросту будут за пайку вкалывать, а содействовать осуществлению огромных инфраструктурных проектов. Спикер Госдумы г-н Володин произнес, что идею о подмене трудовых мигрантов на осужденных «нужно изучить», правда, при всем этом добавил, что сегодняшнего числа заключенных в кутузках и колониях не хватит, чтоб решить делему недостатка трудовых ресурсов. Идею поддержал председатель Совета при президенте по правам человека Валерий Фадеев. «Это большая неувязка: здоровые мужчины посиживают в колониях, им нечего созодать, и если будет уместно организован труд осужденных — почему нет», — произнес он. Здесь он, к слову, прав: неприятно созидать, когда здоровые мужчины ничего не делают, а их труд организован неразумно, но это касается только «сидельцев» и никого наиболее, да пребудет с нами Клишас.
Круче всех на ниве сотворения положительного стиля лагерей отработала некоторая г-жа Никифорова, которая разразилась таковым экзальтированным панегириком насчет общественного лифта в местах отбытия наказания, что почти все вольные и законопослушные граждане начали поневоле думать над тем, правильными ли методами и способами все они постсоветские годы пробовали вписаться в рыночек:
«В общем, если не пугаться страшилок про ГУЛАГ, то ничего ужасного в идее ФСИН нет. Напротив, она посодействовала бы решить огромное количество застарелых заморочек нашего общества. Удачная социализация заключенных — только одна из их. Мы так длительно гласили, что недозволено зависеть от труда гастарбайтеров. Эпидемия коронавируса обосновала — вправду, недозволено. Но граждане Рф не спешат занимать рабочие места мигрантов. Людей не устраивают заниженные заработной платы, нехорошие условия проживания, отсутствие соцпакета… Чем плохо — выйти на свободу с рабочей профессией и обычной суммой на банковском счету?.. Нет наилучшего средства от хандры и чувства своей бесполезности, чем старенькый хороший производительный труд…Такое воспоминание, что оголтелая критика всего и вся — в особенности с упоминанием Сталина и ГУЛАГа — сводится к тому, чтоб затормозить развитие нашей страны. Чтоб ничего, упаси бог, не изменялось, чтоб все было «как при бабушке». Чем слушать все это, наверняка, лучше просто шагнуть в будущее».
Фактически, на всех этих экзальтированных отзывах можно тормознуть, ну разве что припомнить для пикантности материалы о том, что осужденные местами и периодически зарабатывают по 200 тыс руб (в единичных вариантах), в отличие от вольных представителей среднего класса семнадцатитысячников, выключить информационный шум и разобраться, о чем совершенно речь идет в инициативе, выдвинутой ФСИН и дружно подхваченной гражданами, которые подразумевают, что их индивидуально это новаторство «как при бабушке» никогда не коснется.
Насчет шага в будущее, помнится, Ярослав Гашек описывал схожий соц лифт в рассказе «Дедушка Янчар». Некоторый одинокий и весьма нездоровой дедушка, который в теплое время года просил милостыню, а на зиму имел гарантированный угол с теплом и питанием в поликлинике, в один момент оздоровел и поликлиника отказала ему в стационаре. «Дедушка Янчар раскричался, что с него таковой жизни уже хватит. Весь собственный век он чуть перебивался. Нескончаемая нужда, нескончаемый голод, лишь и радости было, пока лежал в поликлинике. А сейчас он и ее растерял». Перед ним встал вопросец: как и где зимовать, поэтому что для него это был вопросец жизни и погибели. И хорошей души люди, они же по прихоти создателя воры, порекомендовали ему совершить грех, чтоб сесть в кутузку и там тихо дождаться весны. Опосля морально-этических страданий кристально добросовестный и законопослушный «дедушка Янчар, чтоб один раз в жизни полгода отдохнуть, сделал с утра в присутствии наиблежайшего полицейского грех – оскорбление его величества» (другими словами, говоря современным языком, выразил неуважение к власти).
Как говорится, все совпадения случайны, а социальные лифты — они различные бывают. О чем, фактически, писала и наша современница, г-жа Никифорова, перенося на реалии нынешнего денька страхи штатской войны столетней давности, забыв, правда, упомянуть, с кем мы на данный момент сражаемся и ради что терпим лишения, выданные ею за невиданные заслуги: «Для крестьянина-бедняка, для городского люмпена, для беспризорника — людей, которые практически голодовали всю свою жизнь — трудовой лагерь предоставлял пищу трижды в денек, теплое жилище и какую-никакую медпомощь».
Любопытно, что по уверениям ВЦИОМа, который старается всякую инициативу правительства представить как общенародно одобряемую, идею привлечь заключенных к труду на благо мегакорпораций (этот же «Норникель», топ-менеджемент которого сберег на модернизации резервуаров и благополучно загадил родную природу, но убирать за собой не торопится) с энтузиазмом восприняли 71% респондентов. Меня издавна не поражают цинизм и лицемерие почетаемых министров, олигархов и прикормленных ими публицистов, для которых понятие «новенькая нефть» полностью понятно и доступно, а соц лифт в виде «это не ГУЛАГа» для плебса прямо мечта: трехразовое питание, облагораживающий труд на свежайшем воздухе, гарантированные рабочие места и тому схожее. Но дорогие россияне не перестают приводить в изумление. Не хотелось бы веровать ВЦИОМу, но опосля массы объяснений по теме вербования заключенных к труду на стройках капитализма в духе «а что я должен подкармливать преступников», сделалось по-настоящему обидно, так как причинно-следственные связи в среде русских обывателей утрачены, и непонятно, можно ли их опять возобновить.
Не заостряя внимания на том факте, что средний россиянин-налогоплательщик много кого безропотно кормит, в том числе и инициаторов схожих проектов, здорово и сытно питающихся из бюджета, при этом далековато не баландой, охото обратиться к оптимистической статье г-жи Никифоровой. Она пишет, что «граждане Рф не спешат занимать рабочие места мигрантов. Людей не устраивают заниженные заработной платы, нехорошие условия проживания, отсутствие соцпакета». И каковой же выход из данной ситуации? Быть может, начать платить вольным и законопослушным гражданам достойную заработную плату? Обеспечить удобные условия проживания и всякие там соцпакеты? Либо — о, кошмар! — напомнить о некоторых миллионах сверхтехнологичных рабочих мест одному даровитому оратору и добиваться их сотворения? Да, естественно, размечтались, дорогие россияне.
Логика действенных путинских «нефтяников» ординарна, как Колумбово яичко: если свои не желают вкалывать на томных работах за прожиточный минимум, нужно приглашать трудовых мигрантов. А если уже и те разбежались не то от пандемии, не то от нестерпимой роскоши русского бытия, можно добывать не попросту «новейшую», а «новейшую нефть», которой и бежать некуда, и сетовать некоторому, и на которой можно сберегать вволю: платить что захочешь, подкармливать чем придется, а вылечивать, если вдруг прихворнул — так здесь и на свободе люди в итоге оптимизации здравоохранения по бессмертному выражению Н.В. Гоголя «как мухи выздоравливают», а вы и так неплохи будете.
И нет, это не ГУЛАГ, это соц лифт, который выносит оступившихся на верхушки благосостояния и почтения в обществе с высочайшей трудовой квалификацией и приличными банковскими счетами в руках. Прямо маркетинговый буклет: колонии со всеми удобствами, гарантированное трудоустройство, достойный заработок, поневоле складывается воспоминание, что некоторые структуры напористо подбивают высокоморальных людей чего-нибудть этакое нарушить и «эх-прокатиться» в лагерном клифте на соц лифте, а заодно и раскрываемость повысится.
Преступность, как и совершенно хоть какое асоциальное явление, имеет предпосылки для существования, развития или же угасания. И не в последнюю очередь это отношение страны к своим гражданам. В современной путинской РФ, к примеру, выносить оправдательный приговор считается дурным тоном, как как будто русская фемида стала непогрешимее папы римского, а судебные ошибки изжиты раз и навечно: так, за 2019-й год суды вынесли наименее 1% оправдательных приговоров — невиновными признали 545 подсудимых из 88 тыщ направленных в суды уголовных дел. При всем этом из счастливчиков:
45 — оправдали по статье 286 «Превышение должностных возможностей»;
38 — по статье 160 «Присвоение либо трата»;
18 — по статье 290 «Получение взятки»;
14 — по статье 285 «Злоупотребление должностными возможностями» в гос сфере;
11 — по статье 292 «Служебный подлог»;
9 — по статье 201 «Злоупотребление возможностями» в экономической сфере;
6 — по статьям 174 и 175 за «Отмывание валютных средств» и «Имущество, обретенное нелегальным методом» соответственно.
Итого 141 общепризнанных невиновными (25,8% оправдательных судебных приговоров за 2019-й год) приходится на госслужащих.
Наша родина занимает фаворитные позиции в Европе по числу заключенных. Доклад Совета Европы за 2020 год показал: всего в странах-членах СЕ наиболее 1,5 миллионов сидячих, третья часть из которых приходится на Россию. На содержание заключенных в Рф при самом большенном тюремном бюджете в Европе в 3,9 миллиардов евро (340 млрд рублей) растрачивают меньше всех европейских государств:
Денек 1-го заключенного обходится
Швеции — в 380 евро (34 тыщи рублей),
Нидерландам — 244 евро (21 тыща рублей),
Грузии — 12 евро (1 тыща рублей),
Азербайджану — 6 евро (500 рублей),
Рф — 2,5 евро (200 рублей).
Если учитывать, что в русских кутузках сейчас содержатся 500 тыщ человек, то методом нехитрого умножения данной числа на 2,5 евро и 365 дней мы получим 456 миллионов евро в год — всего 13% от тюремного бюджета РФ уходит на содержание заключенных. Практически же они содержат себя сами: по закону зеки, получающие заработную плату либо пенсию, возмещают стоимость питания, одежки и коммунальных услуг «каждый месяц в границах фактических издержек». Заключенные трудятся в колониях на различных производствах: готовят пищу, выдают книжки в библиотеке, шьют одежку и обувь, изготавливают мебель и сувениры. Не считая того, на их к тому же зарабатывают: в русских исправительных учреждениях есть теневые денежные потоки, личным случаем которых можно именовать тюремные «колл-центры», в каких зеки работают телефонными жуликами и выманивают у людей данные их банковских карт. В Рф таковых тюремных колл-центров насчитывают не наименее 280: в 2015 году зафиксировали 38 тыщ мобильных мошенничеств, третья часть из которых может приходиться на заключенных, а доказанный вред оценили наиболее чем в 1,5 млрд рублей.
Уровень смертности в русских кутузках в 2 раза выше, чем в Европе: 51 вариант на 10 тыщ заключенных, любой 10-й — самоубийца. На любые 44 сообщения о насилии со стороны служащих колонии либо СИЗО приходится только одно возбужденное уголовное дело.
Вот также информация, которой не мешало бы поинтересоваться 71% приверженцев вербования к фактически каторге осужденных к катанию на «соц лифте»: за нецелевое расходование экономных, внебюджетных фондов и фондов на оборону в Рф фактически не судят: по статьям «Нецелевое расходование экономных средств» (285.1), «Нецелевое расходование средств муниципальных внебюджетных фондов» (285.2), «Внесение в единые муниципальные реестры заранее недостоверных сведений» (285.3), «Злоупотребление должностными возможностями при выполнении муниципального оборонного заказа» (285.4) за 10 лет осудили всего 57 человек, но лишь за 2019 год из бюджета страны украли 804 миллиардов рублей, а за крайние 25 лет бюрократы вывезли из страны активы на общую сумму в 750 миллиардов рублей.
А сейчас поближе к народу: как понятно, преступность делится на две составляющих — у богатых свои злодеяния, а у бедных свои. И в структуре зарегистрированной преступности доминирует преступность бедных слоев населения. По официальным данным 74-76% лиц, совершивших злодеяния, — это безработные и не имеющие неизменного источника доходов. Круг их злодеяний — кражи (≈40%), грабежи (≈10%), разбои (≈6%). Поль Гольбах некогда говаривал: «Если достояние — мама пороков, то бедность — мама злодеяний. Когда правительство плохо управляется, когда достояние и достаток распределяются очень несправедливо, так что миллионы людей нуждаются в самом нужном, тогда как маленькая кучка людей тонет в роскоши, в таком государстве возникает много преступников». Хотелось бы уточнить слова Гольбаха — много зарегистрированных преступников, выходцев из той социокультурной среды, которую в путинской РФ уже неостроумно окрестили подкультурой бедности, при этом раз в день усугубляющейся, беспросветной и при сегодняшнем устройстве страны силами раздельно взятого гражданина неодолимой.
И когда действенные менеджеры и их прикормленные подпевалы вещают о некоем соц лифте для осужденных, охото спросить: где соц лифт для обыденных, законопослушных людей? А действительность такая, что несчастный соц лифт в путинской РФ не работает, и возможность продвижения на статусные, высокооплачиваемые должности для подавляющего большинства людей, не имеющих счастья быть профессиональными потомками какого-либо кристальной чистоты бюрократа либо олигарха, которых в РФ, как понятно, нет, стремятся к нулю. Феномен сложившейся системы состоит в том, что фактически государству это очень нерентабельно: отбора кадров на базе добросовестной конкуренции, познаний, способностей и возможностей просто не существует, хоть будь 7 пядей во лбу. Подрастающее поколение, видя, что меж подкультурой бедности и подкультурой преступности выбор сужен до максимума, выбирает путь меньшего сопротивления — а для чего стараться, обучаться и трудиться, если путинизм наподобие древнего фатума уже предрек твою судьбу? В последнем случае рассматривается вариант бегства из РФ, подальше от «соц лифтов» на стройках капитализма, от которых и ранее на Руси не зарекались, а сейчас и совсем чуток не сызмала к ним готовятся. Но правительство, кажется, таковая ситуация устраивает, так как оно ее и генерирует десятилетиями: знай для себя, выдумывай полезные инициативы в вопросце добычи «новейшей нефти», никто не задает неловких вопросцев, любой сверчок понимает собственный шесток и о правах и свободах не заикается, поэтому что для себя же дороже выйдет. Жалко лишь, что при таком положении дел проигрывает Наша родина, а вкупе с ней и ее люд.
Естественно, и директор ФСИН, и замминистра, и вице-премьер, и омбудсмен, и их старательные глашатаи, расписывающие в курортно-санаторных тонах красоты мобилизации заключенных на принудительные работы (они так усердствуют, что даже удивительно, почему все эти апологеты лагерного благополучия еще сами не кинулись созодать такую потрясающую карьеру, увеличивать банковские счета и получать высочайшую квалификацию — это прибыльно, престижно и почетно), от таковых соц лифтов заговорены — их не коснется, у их уже все отлично.
Но вот эти 71% россиян, которых никак не муниципальная человекоориентированная политика путинских «нефтяников», а непредсказуемая случайность держит на фактически условной грани злодеяния и наказания — откуда у их таковой исступленный «одобрямс» схожих инициатив? Поддержать умиротворенно и легитимно Программку Сулакшина «Реальный социализм. Новенькая стратегия удачной Рф» либо проект Конституции Рф, в каком сказано, что «любой человек вправе добиваться от страны защиты от всякого рабства и неволи, от физического и духовного насилия и принуждения, от всякой нелегальной зависимости и ограничения, от всякого нелегального обязывания и подчинения», не много кому любопытно. Зато полностью близкая к реальности перспектива надеть путинский клифт и вписаться в «соц лифт» с видом на море, пусть и весьма северное — видимо то, к чему стремятся мещанины, уверенные, что их тоже не коснется, хотя не являются ни вице-премьерами, ни омбудсменами, но грезящие, чтоб некоторая безымянная и безликая сила в виде злодеев, которых нечего жалеть и подкармливать, воплотила майские указы и вывела Россию в первую пятерку экономик мира.
А завтра ведь сами лайкнут либо репостнут в соцсети чего-нибудть ненадобное — рука, например, дрогнет, или хороший человек осведомит надлежащие органы о чем-нибудь вроде «читал «Незнайку на Луне», хохотал, давал читать остальным» либо сноровистый «слуга народа» на благо общества протолкнет какой-либо шедевральный закон о мыслепреступлении, и пожалуйста: «Возбуждение ненависти и вражды» (282), «Оскорбление эмоций верующих» (148) либо даже «Общественные призывы к осуществлению экстремистской деятельности» (280).
А ты и сам не сообразил, что согрешил и пришла пора добросовестным трудом искупать вину, тем наиболее г-н Володин государствообразующим языком произнес, что заключенных не хватает — остается открытым вопросец, где и как их будут брать, чтобы покрыть недостаток рабсилы.
Ну и милости просим, добро пожаловать в соц лифт, катайтесь на здоровье.
Прим.авт. Клифт (жарг.) — пиджак, куpтка, пальто. «Уж лучше в клифту лагерном на лесосеке, чем в костюме — у Фокса на пере» (х/ф «Пространство встречи поменять недозволено», 1979)
Любовь Донецкая, Альянс Народной Журналистики, команда поддержки Программки Сулакшина