Путин «допустил» передачу Азербайджану ряда районов, которые ранее входили в зону контроля непризнанного Нагорного Карабаха.
Наша родина вначале гласила о способности передачи Азербайджану «5 и еще 2-ух» районов, занятых Арменией, сказал президент Владимир Путин на пленарном заседании инвестфорума ВТБ Капитал «Наша родина зовет!»
«Мы вначале исходили из того, что необходимо гласить, наша позиция является открытой полностью, о способности передачи Азербайджану 5 плюс 2-ух районов с обеспечением определенного режима зоны Карабаха, взаимодействия с Арменией и так дальше», — произнес он.
Формула «мир на землю» была предложена в 10 году в Казани, но из-за очень нехороший подготовки документов была только озвучена, но не принята. Фактически, на нее и ссылается на данный момент Путин.
Аспект в том, что формула «мир в обмен на землю» не предугадывала военного решения вопросца, а могла быть реализована лишь с взаимного согласия сторон. В сегодняшней ситуации, когда Азербайджан решает делему военным методом, решение быть может найдено или в каком-либо мирном договоре по итогам конфликта, или совершенно через капитуляцию. И уж дискуссировать статус Нагорного Карабаха тут буквально никто не будет. Потому никакого обмена земли на мир — в текущей формуле идет речь лишь о земле.
По факту Путин пробует созодать неплохую мину при совсем провальной игре. Провальной для Кремля, который не совладал с ролью посредника и миротворца. Не считая того, в случае передачи районов Азербайджану — передачи принужденной, Армения будет созодать выводы и пересматривать союзнические дела с Россией вне зависимости от того, кто будет находиться у власти в Ереване. На данный момент всё весьма комфортно списывать на то, что Пашинян — ставленник Сороса. Ставленник он там либо нет — вопросец дискуссионный, а вот недееспособность Кремля — это факт бесспорный. И выводы будут созодать исходя из него.
Выигрывают в данной ситуации, естественно, турки. Они смогли мотивировать, вооружить и практически управлять азербайджанской армией, которая в сей раз показала итог. Отдельный вопросец, естественно, как этот итог есть продукт действий конкретно азербайджанской армии, а как — турецкого роли в формате «ихтамнет». В Ливии, например, совсем непонятное воинство Хафтара тоже в один момент показало очень впечатляющие успехи, но вышло это лишь опосля того, как в Ливию массово были переброшены русские «ихтамнеты», которые, фактически, и обеспечили итог. Приблизительно таковая же картина наблюдалась и в августе 14 года на Донбассе, так что говоря про азербайджанские успехи, стоит созодать определенный допуск и на неучтенный формально фактор.
В любом случае Карабах и Армения в сей раз в один момент оказались в принципно другой, чем ранее, ситуации. Тот факт, что разговор зашел о политическом закреплении результата, можно разъяснить достаточно просто — азербайджанские войска находятся приблизительно в 10 км от Лачинского коридора. В случае, если он будет перерезан, ситуация станет принципно другой.
Эрдоган, если он хочет закрепиться в Закавказье, должен быть заинтересован на данный момент не в достижении решающего фуррора, а напротив — в фиксировании текущего положения на таком, промежном и нерешенном до конца уровне. В Баку, может быть, и не согласятся с таковой постановкой вопросца — но если турки правят данной войной, то мировоззрение Алиева их интересует в самую последнюю очередь. В конце концов, не помогать же Алиеву турки пришли, они пришли решать свои собственные задачки. Алиев для их — так, инструмент.
В любом случае единственный, кто буквально решил на сегодняшнем шаге все свои задачки — это, естественно, Эрдоган. Он смог стать субъектом процесса и вытеснил из него Кремль, который сейчас перестает занимать особенное положение. Во-2-х, Эрдоган показал Алиеву, что без него у того не вышло бы совершенно ничего. В-3-х, Эрдоган показал опасность — возможность переброски в хоть каким надобных количествах боевиков из Сирии прямо к границам Рф, при этом к очень зыбучим границам. Заодно решена неувязка защиты маршрута закавказского участка Южного газового коридора.
Последующий шаг для Эрдогана полностью очевиден — он будет пробовать стать субъектом в решении последующей главный задачки — разработке настоящего коридора через Каспий. А это — прямой выход в Среднюю Азию и переключение Туркмении, Казахстана и Узбекистана к своим способностям. Что, вне сомнения, станет очень противным подарком и для Кремля, и для Китая. Тут пойдет речь уже не попросту о региональной игре, а о макрорегиональном уровне. Чем будет отвечать Китай — вопросец увлекательный, но Кремлю буквально отвечать нечем. Потому на деяния Турции из Москвы раздается только немощное блеяние. И это — наилучший показатель развала русской наружной политики, которая неспособна защищать кремлевские интересы прямо у наших границ.